Однажды восходящее солнце искрами переливалось на гребешках волн. По утрам на Волге всегда стоит удивительная тишина, и воздух будто сияющим хрусталем застывает над неподвижной гладью воды. Стоя у храма немного в стороне от Родины-матери видно, как бархатные зеленые берега окаймляют синюю змейку широкой величественной реки. Оттуда видно, за что так яростно боролись сталинградские войска.
Я бы могла жить в квартире на Чуйкова и вечером выходить прогуливаться с мужем и детьми в парк, доходить до музея Сталинградской битвы, вдыхая свежий аромат ветра, приносимого с Волги, а потом спускаться от панорамы вниз к берегу по аллее с большим фонтаном и клумбами цветов. Мои дети никогда не узнали бы, что эта аллея была полностью разрушена и разбита, а выход к реке перерыт тракторами. В тихие вечера я могла бы прогуливаться по Мамаеву Кургану, вглядываясь в с детства знакомые выражения каменных лиц, заходя в те места, которые не знают туристы, и по лесной дорожке спускаться к дому родителей, чтобы выпить чашку чая в семейном кругу. Проходя по аллее на Первой продольной, я бы останавливалась у Политеха, где познакомились мои родители, и с улыбкой смотрела бы на лавку, где они часто сидели вдвоем. И несмотря на жаркое засушливое лето, «зеленые» зоны не превращались бы в пустынные островки высушенного кустарника.
Я бы могла работать в одном из университетов, преподавая иностранный язык, литературу или философию, писать книги, ездить на конференции и гордиться тем, что я представляю одно из самых выдающихся образовательных учреждений страны. Мои студенты вместе с дипломом получали бы знания, которые служили бы им верной опорой в будущей работе.
Мои дети учились бы в школе неподалеку, у них были бы хорошие учителя, заинтересованные в успехах своих учеников, и условия, в которых может вырасти настоящий человек. Им никогда бы не пришлось заниматься уроками технологии в старом холодном амбаре, перепрыгивать через дырки в заборах на физкультуре и пить ржавую воду из фонтанчиков. Они бы ходили гулять на оборудованные спортивные площадки, с футбольным полем и целыми качелями, а не на заброшенные стройки и гаражи. Они бы не знали, что за птичьим рынком когда-то были два небольших озера, окруженные камышом, и зимой, когда вода замерзала, школьники прыгали по дрейфующим льдинам, нередко срываясь в ледяную воду.
Тракторный завод никогда бы не превратился в руины, Алюминиевый и Баррикады не прекращали свое производство, а Красный октябрь установил бы очистительную систему, и огромное красное облако удушливого газа никогда бы не поднималось над заводскими трубами. Экономика города не была бы завязана на рекламе пустого воздуха, которая не способна принести ни денег, ни реального товара.
Молодые люди не стремились бы уехать из родного города, потому что их будущее было обеспечено рабочим местом и достойной оплатой труда. Музыканты могли бы свободно выступать на городских площадках вне зависимости от жанра исполняемой музыки, а администрация города не препятствовала развитию молодежных движений. Это был бы обычный город, каких сотни по всей России, город со своей историей и своим будущим, любимый людьми, живущими в нем.
Такая обычная мечта человека — жить в своем родном крае, рядом со своей семьей, на земле, которую защищали твои отцы и деды. Видеть его живым и процветающим, встречаться с друзьями, знакомыми со школьных лет, и не искать счастья за семью горами. Сколь угодно красивыми могут быть Москва и Петербург, и всеми цветами радуги могут блистать их «большие возможности», но кто из родившихся в Волгограде захотел бы покинуть родной город, сохрани он хоть долю Сталинградского духа: простора, красоты, чистоты и обеспеченности завтрашнего дня.
Однажды, когда восходящее солнце искрами переливалось на гребешках волн, я мечтала проснуться в родном городе, открыть окно и вдохнуть запах простора и свежести городских улиц. В этих широких проспектах, в этих красивых зданиях еще советской постройки, в каждом уголке города была моя жизнь и моя свобода.
И никто бы не удивился, услышав о такой обычной мечте человека — жить в Сталинграде.